Судить буду я - Страница 47

— Пожалуй, так оно и есть, — сказал прокурор, и они оба сразу глянули на часы. Следовало поторопиться, Шубарин и сам мог выйти на след Гвидо Лежавы, тогда они упускали шанс оказать помощь Японцу, чего так хотелось прокурору, думавшему о дальнейшей борьбе с Сенатором и Миршабом, да и люди банкира могли наворотить дел, и опять же американский гражданин…

— Мы освободим американца и подарим его Шубарину на блюдечке с голубой каемочкой. Или дадим Японцу возможность самому разобраться с Талибом и теми, кто стоит за ним? — спросил Джураев, уже доставший переговорное устройство, чтобы вызвать группу задержания.

— Наверное, все-таки пусть Шубарин освободит друга. А наша услуга… Он понимает, в какой ситуации мы его выручили. А если Миршаб с Сенатором узнают каким-то образом, что это мы оказали ему такую помощь, то между ними появится трещина, а я ведь потом собираюсь поговорить с Японцем, и ему будет неловко уклониться от встречи. Есть еще один резон предоставить все Артуру Александровичу. Если мы возьмем Талиба, тот никогда не признается, что похищение связано с банком, а скажет, что его подручные без его ведома выкрали американца с целью получения выкупа, и бьюсь об заклад, у Султанова уже есть человек, который возьмет всю вину на себя, вы ведь говорили, что Горский первоклассный юрист. В таком случае нам никогда не узнать, почему Талиб пытался внедрить своих людей в банк. А если Шубарин сам вызволит своего друга, ему при случае все-таки придется объяснить, почему выкрали Гвидо Лежаву, а не Сухроба Ахмедовича, Сенатора, например. Но мы на всякий случай должны подстраховать банкира. Так что вызывайте своих парней, я тоже поеду с вами.

Когда к прокуратуре подкатили две ничем не примечательные "Волги" с форсированными двигателями и новыми шинами, прокурор набрал телефонный номер Японца; сегодня, дома или в машине, он обязательно поднимет трубку. Раздался необычный зуммер, видимо, отозвался телефонный аппарат в "Мазерати", и ровный спокойный голос, который он вчера слышал с экрана телевизора, сказал:

— Я слушаю вас.

— Доброе утро, Артур Александрович, вас беспокоит прокурор республики Камалов…

Ферганец сделал едва заметную паузу, надеясь уловить в голосе банкира растерянность, шок, но в ответ услышал ровное, спокойное:

— Здравствуйте, Хуршид Азизович, чем обязан столь раннему звонку?

— Хочу вас поздравить с открытием вашего банка, смотрел вчера по телевизору, такого количества иностранных гостей не знала в Ташкенте ни одна презентация.

— Спасибо. Банк рассчитывает в основном на иностранные вклады, об этом уже сообщалось в прессе, оттого и гости из-за рубежа, но в основном это мои старые друзья, лишь недавно покинувшие наши края. Сегодня для них появился реальный шанс помочь Родине и чаще бывать здесь. Поверьте, ностальгия не выдумка писателей и поэтов, и ею чаще всего болеют богатые, благополучные люди.

— И мистер Лежава тоже страдает этой болезнью?

— Как никто другой. Оттого такой высокий вклад, чек на многих произвел впечатление.

— В таком случае, Артур Александрович, я вдвойне должен помочь вам и вашему гостю. Запишите адрес, где его можно отыскать: Рабочий городок, улица Радиальная, 12, двухэтажный особняк с глухими голубыми воротами, в нем некогда жил известный узбекский художник, не спутайте.

— Спасибо. Надеюсь, я не вам обязан столь злой шутке? — довольно жестко спросил Шубарин.

— Нет, не мне, Артур Александрович, а человеку, приезжавшему к вам в Мюнхен, это его адрес я продиктовал.

— Кто он? — прямо, без обиняков спросил банкир.

— Мы так и подумали, что вам не удалось выяснить, кто приезжал к вам в Мюнхен, иначе бы уже тряхнули его в первую очередь. Хотя мы знаем: он звонил вам, когда вы вернулись в Ташкент, и настаивал, чтобы вы включили в правление банка его людей, на что получил отказ. Вот и причина похищения американца. Его зовут Талиб Султанов, но мы, к сожалению, не располагаем данными, кто стоит за ним, на наш взгляд, он всего-навсего получил приказ.

— Спасибо еще раз, я поспешу, Гвидо человек нетерпеливый, горячий, не любит дурного обращения, не выкинул бы чего. И последнее: в нашем разговоре вы несколько раз сказали — мы. Значит, есть еще человек, которому я тоже обязан? Кто он, если не секрет?

— Полковник Джураев, начальник уголовного розыска республики.

— Серьезный мужик, я его хорошо знаю, у нас некогда был общий друг. Поблагодарите его…

Разговор неожиданно оборвался, Японец, наверное, срочно созывал к себе свою рать.

— Мы должны появиться там раньше Шубарина и незаметно занять позиции, чтобы в крайнем случае вмешаться в события и освободить американца. — И прокурор с полковником поспешили вниз к машинам, где их дожидалась группа захвата.

Не успели парни из уголовного розыска, одетые в гражданское, незаметно рассредоточиться вокруг внушительного особняка, утопающего в зелени, и получить последние наставления полковника, как на Радиальной, возле дома номер 12, притормозил темно-синий автомобиль-фургон с затененными окнами японской фирмы "Тойота", каких в Ташкенте за последние два года появилось множество и они уже не бросались в глаза, особенно в этой части города, где жили люди состоятельные, с размахом. Улица Радиальная, крученая-верченая, сплошь перерезанная проездами, переулками, тупиками, создавала максимум удобств и для группы захвата, и для людей Японца. Въезд в усадьбу плохо проглядывался с улицы, ибо ворота располагались в глубине, отгороженные от проезжей части плотным, тщательно подстриженным кустарником, поверху еще затененного густым виноградником и вьющейся чайной розой. При прежнем хозяине, славившемся неоглядным гостеприимством, дом часто осаждали гости и не было высоких глухих ворот.